Сначала крепкая экономика, потом конвертируемость рубля

Андрей Емелин, вице-президент Ассоциации российских банков»: «Понятие «свободно конвертируемая валюта» в мире не используется с 1976 года. В ныне действующей редакции устава МВФ говорится о «свободно используемой валюте». Это валюта, которая: а) находит широкое распространение при платежах по международным сделкам и б) активно котируется на важнейших валютных рынках.

В российском же Законе «О валютном регулировании и валютном контроле» сохраняется определение «конвертируемой валюты» как иностранной валюты, которая без ограничений обменивается на валюту другого иностранного государства при осуществлении текущих валютных операций.

Таким образом, если поставить себе узкую цель – снять существующие у нас ограничения на «конвертируемость» валюты, то больших проблем не возникнет. Но вряд ли мы таким путем достигнем уровня «свободно используемой валюты» в международном понимании. Гораздо более важно сделать рубль привлекательной валютой для международных расчетов, в первую очередь – для иностранных контрагентов.

У нас же еще не остыл запал борьбы с рублевыми операциями нерезидентов. После массированного спекулятивного выброса ГКО в 1998 году для них были установлены ограничения на приобретение иностранных валют, в том числе через систему рублевых спецсчетов. Как объясняет Центральный банк, цель данной меры состоит в том, чтобы спекулятивные инвесторы не могли в любое время беспрепятственно переводить валюту за границу и тем самым дестабилизировать российский рынок. В проекте новой редакции Закона эти правила еще более ужесточаются и будут касаться теперь также и контроля за операциями с рублевыми ценными бумагами. Вряд ли это послужит цели усиления доверия к нашей валюте.

Понятно, что сейчас нерезидентам нет никакого смысла вывозить за рубеж наши рубли, вовсе не заинтересованы они и в том, чтобы выводить рубль на мировой рынок: они прекрасно живут со своими гораздо более устойчивыми и привычными валютами. И надо понимать, что для большинства нерезидентов российская валюта сегодня не более чем спекулятивный инструмент.

Но ведь наша цель заключается в том, чтобы достичь широкого использования рубля при международных платежах и его котировки на международных биржах. Повлиять на мировой рынок административным путем мы не можем: нельзя заставить зарубежного инвестора вложиться в рубли. Можно, конечно, заявить, что у нас, в России, инвестиции могут осуществляться только в рублях, все уставные капиталы формируются только в рублях, все кредиты из-за рубежа могут приходить только в рублях – как хотите, так и работайте. Однако последствия такого шага для всех, я думаю, очевидны.

Сейчас предлагается принять волевое решение: включить Россию в мировую финансовую систему, открыть все границы для финансовых потоков и посмотреть, что из этого получится.

Одним из ближайших следствий таких действий станет кризис национальной банковской системы. Крупнейшие банки будут сжаты до середняков и вытеснены в регионы. Средние региональные и мелкие банки просто исчезнут. И без того невысокая доступность финансовых услуг в регионах еще больше упадет, поскольку туда вряд ли пойдут иностранные банки, ведь обеспечение российской глубинки банковскими услугами, очевидно, не является целью их существования.

Вспомним, что валютные ограничения в европейских странах сохранялись вплоть до середины 80-х годов. Франция в 1983 году ввела жесточайшие меры, включая валютные книжки для граждан, где фиксировалось каждое приобретение, каждое использование иностранной валюты. В скандинавских странах запрет на вывоз валюты был даже более строгим, чем в СССР. Все потому, что все страны адекватно оценивали уровень участия своих валют в мировых расчетах. Трудно найти в истории пример, когда государство ставило бы своей целью достижение конвертируемости, которая не являлась бы логическим следствием общего экономического роста.

Красноречивый пример. Сейчас экономисты обращают внимание на усиление юаня в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Золотовалютные резервы Китая превышают наши почти в четыре раза, товарная обеспеченность юаня заслуживает всяческого уважения, перспективы для конвертируемости отличные, но китайские власти всячески этому противодействуют и запрещают ввоз и вывоз юаней. Почему? Потому лишь, что они пока не уверены на 100% в устойчивости своей валюты и в защищенности ее от атак валютных спекулянтов, они адекватно воспринимают груз ответственности, ложащийся на страну с конвертируемой валютой. Их опыт подтверждает: нельзя решать проблемы валютной либерализации в отрыве от общей экономической ситуации.

Обратим внимание на то, что президент Путин сказал о конвертируемости рубля только в самом конце своего послания. А перед этим шла речь об удвоении ВВП, о диверсификации инвестиций из сырьевых отраслей в перерабатывающие – именно такой и должна быть последовательность наших шагов.Необходимо прежде всего создать промышленно-сельскохозяйственный потенциал страны, нужно обеспечить товарную наполненность рубля, то есть достичь такого уровня экономического благосостояния, при котором зарубежные инвесторы были бы объективно, а не административно заинтересованы в операциях с рублем.

Но этого мало. Для того чтобы обеспечить надежную защиту рубля от финансовых спекулянтов, прежде всего нужна развитая национальная банковская система. Именно отечественные банки заинтересованы в том, чтобы валюта, с которой они повседневно работают, была максимально широко распространена в мире. Бизнес стремится к минимизации транзакционных издержек, формирующихся в том числе и за счет конверсионных операций. Чем меньше таких операций, тем быстрее расчеты, тем выгоднее предприятиям. Российские банки сейчас встали, наконец, на ноги: растут депозиты, кредитные портфели, уставные капиталы. Но есть ряд проблем, которые нужно решить, прежде чем банковская система сможет на равных работать на финансовых рынках, а рубль станет мировой валютой.

Два года Ассоциация российских банков требует, чтобы был отменен пресловутый Указ №1006, обязывающий банки контролировать кассовую дисциплину предприятий, – это же типичный рудимент советского Госбанка. Этим должны заниматься МНС, Минфин, любые иные государственные органы, но не коммерческие банки.

Для банков устанавливают такие же арендные платежи, как для игорных заведений. Мы здесь что – рулетку крутим? Нет, люди работают в очень серьезной сфере, которая далеко не так доходна.

Почему банки должны упрашивать ЦБ снизить ставку фонда обязательного резервирования? Почему ЦБ не создает широкий набор инструментов рефинансирования? Почему не формирует основу для «длинных кредитов»? А вдруг кризис, говорят нам, и мы ничего не сможем ему противопоставить. Но, между прочим, до 1998 года был система градации фонда обязательного резервирования по срокам пассивов, ее отменили, хотя причины кризиса были никак с ней не связаны. Так почему бы не вернуться к этой абсолютно оправдавшей себя системе, ведь сейчас ситуация гораздо более стабильная, чем была в 1997 году.

В стране фактически не существует системы рефинансирования. Банки вынуждены выискивать на рынке источники покрытия текущего разрыва по ликвидности, но воспользоваться огромными резервами ЦБ из ФОРа ни один коммерческий банк не может даже на временной основе.

Почему в США и в Европейском союзе такое внимание уделяют снижению даже на полпроцента ставки рефинансирования? Для них этот показатель совершенно конкретен, он означает возможность банка рефинансироваться у своего ЦБ. Попробуйте рефинансироваться у нашего ЦБ даже под 16%! Ничего не выйдет, потому что перечень инструментов, принимаемых ЦБ, ограничен госбумагами, к тому же наша ставка рефинансирования выражает величину, непонятно откуда взятую, неизвестно что означающую и применяемую главным образом при расчете налоговых (!) платежей.

Если мы стремимся выйти на мировой рынок, мы должны ему соответствовать по всем ключевым финансово-экономическим параметрам. Для этого нужно прежде всего предпринять шаги по либерализации внутреннего банковского законодательства, привести его к мировым стандартам, начиная с системы рефинансирования и заканчивая процедурами банкротства. Тогда правительство получит в лице банков могучих, вернейших и активнейших союзников в деле конвертируемости рубля. Именно банки являются той силой, которая способна привести наше государство к конвертируемости национальной валюты. Чтобы через какое-то время уже американцы обсуждали вопрос, как им противостоять экспансии рубля».

Сначала крепкая экономика, потом конвертируемость рубля .